В Орле достоверно узнали, что Жанна Д’Арк не умерла
Интеллектуалов, старшеклассников после 16 и любителей истории снова пригласили в театр на программный спектакль. Вчера «Вторую смерть Жанны д’Арк» отсматривало авторитетное жюри IX Международного фестиваля камерных и моноспектаклей «LUDI», в зале был замечен особенный гость – Марк Розовский – художественный руководитель московского театра «У Никитских ворот». А преданный театру «Свободное пространство» орловский зритель в очередной раз убедился, что наши таланты – лучше всех!
… «не раздобыть надёжной славы,
покуда кровь не пролилась?»
В 1431 году Жанну д’Арк заживо сожгли на рыночной площади в Руане (на костре палач протянул глубоко верующей две скрещённые хворостины вместо креста). В 1456 году девушку, объединившую именитых мужей и бесстрашных полководцев Франции на победы в Столетней войне с англичанами, реабилитировали. Через пятьсот лет, в 1920 году, Орлеанскую девственницу – la Pucelle d’Orléans – причислили к лику Святых. Отныне 8 мая – день освобождения Орлеана (к тому моменту город стал практически последним оплотом французов) – ежегодно отмечается как главный праздник города и «День Жанны д’Арк» во всей Франции.
В честь неё назван астероид. Имя национальной героини носит крейсер-вертолётоносец. В Орлеане основан центр Жанны д’Арк, где собраны документы её жизни и побед.
Есть ли другой путь в бессмертие?
…вторая смерть Жанны д’Арк
Пьеса болгарского драматурга Стефана Цанева «Вторая смерть Жанны д’Арк» ставилась на театральных сценах десятка европейских городов от Парижа до Лондона и Афин, в российских столицах и миллионниках, а главный режиссёр театра «Свободное пространство» Сергей Пузырёв решил возродить этот спектакль в Орле.
Получилось напряжённое квестовое зрелище. Блестящая работа трио артистов: Ольги Виррийской (Жанна-Жанетт), Альберта Мальцева (Бог) и Владимира Козловского (палач) – не оставляет равнодушных. Своей тонкой игрой на полутонах, иронии и самоиронии, они передают психологию принятия решений, всю гамму чувств человека в обстоятельствах выбора. При этом сценография постановки предельно лаконична: в тюремной камере – распятие над покрытой рогожей железной кроватью, которая по ходу действия станет то клеткой с решетками для героини, то укрытием для заглянувшего в камеру странноватого соседа.
Создатели пьесы предложили задаться «вечными вопросами»: Каких жертв требует Идея? Сколько ступеней унижения способен пройти человек, какую цену готов заплатить за спасение жизни? Чем можно оправдать себя, «свободно ползая» и вылизывая ноги тебя попирающих? И кто судьи? Почему утрачен смысл словосочетания «достоинство человека»? Почему истории так важен миф о человеке-герое?
Выходя из зала, зритель понимает: ни Герой-одиночка, ни даже Спаситель не могут решить проблем, пока люди надеются на третью силу. Встал утром – убери планету. Полей ростки добра вокруг себя. Задави злую мысль в зародыше. Ты создан по прекрасному образу и подобию, вот и будь!
…ночь перед казнью
Утром Жанну ждёт костёр. Или спасение? Что выберет юная девушка? По одним историческим источникам Жанне д’Арк в день гибели было 19 лет, по другим 23. Жить и жить бы на свете…
Ещё недавно лавина солдат, увлечённых примером, бежали вслед за этой ней в атаку на бастионы, а утром казнили, лениво переругиваясь, ковыряя в носу или в зубах (что-то мешает…), точно такая же масса равнодушных будет наблюдать выдающееся городское событие: сожжение еретички, идолопоклонницы.
Подлая человеческая природа? Или «вчерашние услуги ничего не стоят»? И большинство всегда на стороне силы?
«Ночь перед казнью» (в широком смысле этого образа) – любимый приём писателей и драматургов. Он заводит пружину сюжета. Опытные сценаристы, читала, советуют: «Хочешь заставить зрителя слушать рефлексии героев, не заснув? Наполнить свой текст содержательными диалогами о «самом важном»? «Подложи» под стол «гранату»! Вот тогда каждое слово наполнится эсхатологическим смыслом и глубинным содержанием, вот тогда запомнится. Потому что дальше – у героя дальше – финал, персональный занавес единственной жизни опускается. И в этой точке концентрации всех внутренних сил – человек настоящий, такой, какой есть.
На наших глазах, минута за минутой (мы уже забыли, что это сцена, и на дворе другой век) происходит процесс появления такого «нового». Как много самооправданий, соблазнов подбрасывает Жанне ночь перед казнью! «Солжёшь в речах, промолчишь перед самовлюблённым несклоняемым негодяем – зато потом принесёшь много пользы добрым людям». «Час унижений – зато целая жизнь, в которой можно будет успеть сделать много добра…»
В постановке символически выглядит эпизод, когда желая избежать насилия палача, девушка хватает распятие со стены, превращая его в оружие.
…смерть Бога предсказывали
Достоевский, Ницше и постмодернисты
Артист Альберт Мальцев играет усталого больного Бога с таблетками в кармане больничного халата: когда массы людей отпадают от веры, ему остаётся только горевать и скорбеть по заблудшим душам. Он и грустит, тоскует и, путая понятия, сравнивает не оправдавших его надежд людей с дикими животными: «Волки так… человечны, волки никогда не убьют волка». Его застиранный халат отдалённо напоминает небо с облаками, помещённое в отбеливатель – краски размылись, ткань обветшала. Теперь на земле Его редко зовут, редко вспоминают, перед кем наряжаться?
Перед нами глубоко страдающий Отец: «Говорил я ему… не ходи, сынок». Долгая пауза следует за этими словами, чтобы зритель успел понять, что речь о Голгофе Христа, и далее – сухо, без гнева и обличительного пафоса, очень тихо: «Ради этих людишек? Не заслуживают…»
Этот Господь современности почти окончательно разочаровался в своём творении. И тема богооставленности звучит как медицинский факт. Столько раз Он спасал неразумное порочное племя, столько шансов давал исправить черновики своей жизни, увы, только техническая сторона жизни человечества постоянно развивается, но суть «хомо конфузус» («человека ошибающегося») остаётся неизменной.
На небе (по версии Цанева) теперь демократия» – слуга небесный Архангел Михаил противоречит своему Господу. Монах Ладвиню (слуга земной) придумывает «поганую историю» с псевдопокаянием псевдоЖанны. Заводится пружина мошеннической схемы, чтобы манипулировать, переписать историю. И даже епископ (Его наместник на земле) идёт на подлость, чтобы вытравить саму память о бесстрашной девушке, которая спасала свободу Франции с именем Господа. Кризис веры налицо. Какие ещё признаки слабости верховной власти нужны?
Бог не хочет смерти Жанны, но он уверен: «Они сожгут тебя за то, что ты напомнила им об идеале». Вся его роль в этой пьесе – провокация.
Зачем умирают лучшие? Сыто хрюкающее болото обывателей не осушить пеплом одного, пусть и великого, костра самопожертвования. Почему христиане смолчали, когда звучали ложные обвинения девушки? И что с верой? Она как колодец с водой: если люди постоянно пьют её, он становится всё чище и полнее. А если забывают к нему дорогу – заболачивается или вовсе иссякает.
Тот, кого в списке ролей Стефан Цанев называет Богом, нужен всем в трудную минуту жизни. Об этом, заговорщицки поглядывая в зал, сообщает таинственный визитёр в тюремной камере Жанны: «И Меркель меня зовёт…И Трамп… И Путин…» Так разрушается храм веры или всё же строится? Правильный ответ зависит от суммы ответов.
А зритель так и будет до конца сомневаться: не собрата ли по несчастью из психиатрической лечебницы с очевидным диагнозом мы наблюдаем? Не плод ли эти видения больного воображения после нестерпимых инквизиторских экзекуций?
Но нет, кажется, всё же Бог проверяет девушку: по силам ли ей «час её последнего подвига?» Вся его надежда на Лучшего Человека заключена в ней единственной, если она устоит. За две тысячи лет он столько раз разочаровывался в людях: смывал неслухов Потопом; предупредительным огнём выжигал их в Содоме и Гоморре; через доверенное лицо – Моисея передавал на скрижалях пошаговые инструкции по здоровому образу жизни духа; сына своего не пожалел; помогал праведникам и героям представить миру образцы высокого благородства и чести – и что? Ничего не изменилось в подлунном мире: люди лгут, предают, греховодничают, жадно тянутся к власти, богатству, ещё и топчут друг друга!
Коллизия божественной веры решается в спектакле программно, в стиле актуального ответа по повестке дня. Кто не в курсе, в конце 60-х годов прошлого века сразу несколькими модными философами было громко объявлено «завершение библейского проекта». В общественном мнении апеллировали к объёму уже накопленных знаний, к освоению космоса. Сегодня эта тема живёт в общественном сознании в трёх ипостасях. Среди интеллигенции – по Достоевскому: «если Бога нет, то всё дозволено?». Среди знатоков Ницше: старый Бог умер, «дело познания растёт, высится… несёт с собой сумерки богам». Среди сторонников идей глобализма: «Библейский проект мешает создать единую мировую религию, поэтому его надо сносить» (посмотрите в Гугле обложку во многом директивного журнала «Ekonomist» с «прогнозом» на 2018 год).
Постановка орловского театра вслед за автором представляет этот процесс ещё не завершённым, зависящим от выбора каждого.
… а судьи кто?
«Горе побеждённым» – эта аксиома непреложна для всех времён. Vae victis.
Кто судит Жанну? Автор явно исходит из типических обстоятельств, предоставляя воображению зрителей самим нарисовать биологически разнообразные виды завистников, скопцов, остро ненавидящих живую жизнь; предателей всех мастей; тупиц, повторяющих с чужого голоса; лицемеров и конформистов.
Палач, как и все действующие лица пьесы, мучим раздвоением личности. Сталкиваясь с более сильным противником, мгновенно превращается в омерзительное ничтожество, ползает в ногах, целует со сладострастием поношенные сандалии Бога. Это превращение из горделивого: «Я здесь вам Бог!» – в червя недостойного – мгновенно и ожидаемо. Рабы и ничтожества всегда самые беспощадные тираны. И наоборот. «Как бы я их сжигал – ножку за ножкой, ручку за ручкой, пальчик за пальчиком!» – таков Палач внутри своей «профессии»… Любит своё дело и хочет выполнять его идеально. Умелый, старательный, характер нордический. Его проблема не имеет решения: как он может называть себя «патриотом» (по убеждениям) и лишиться достоинства (по факту)?
Оптимисты увидят в финале пьесы надежду: «смертию смерть поправ», девушка ушла в вечность. Скептики, агностики и циники (к которым относился, мне кажется, сам автор пьесы, срежиссировал бы более пессимистичный финал.
Болеет-старится всё менее востребованный Бог идеалов, сгорает на костре страстная Жаннет. Героев всегда единицы. Их много не бывает. Пассионариев ещё меньше. А вот палачи и толпа – они многолики, шумноголосы. И неистребимы.
Постановщик спектакля решает эту тему не просто в фарсовом воплощении. Перед нами «трагифарс» (временами смешно, а кому случится всё же задуматься – страшно). Мы видим, что запуганная и растерянная девушка почти сломалась, готова выучить сценарий и сыграть отведённую ей роль покаяния перед всеми. Ей это перевоплощение идёт по цене жизни. Текст отскакивает от зубов. Репетируются акценты, движения, повороты головы. Предстоит сыграть максимально искренне раскаяние в семидесяти грехах (!), среди которых переодевание в мужское платье и колдовство.
Кто эта девушка, если не настоящая Жанна д’Арк? Не скажу. Пусть это останется загадкой для тех, кто только собирается сходить в театр.
По сценарию узнице предписано ползти на коленях. Ведь те, кто судят её (имя им легион), стремятся к полному уничижению героини. Толпа без Героя, без Идеала – оскотиненное стадо.
Девушка отрепетировала раболепные позы, но выше её сил целовать ноги этих негодяев: средневековый Руан – большая деревня, а ареопаг «уважаемых судей» известен своими немыслимыми пороками. И облобызать ноги каждого?! Фарс начинается, когда она математически отстранённо считает количество таких ног – 334. Сотни коллаборационистов, готовых за должность во власти, за миску похлёбки продать родину? Каяться перед лицом победителей-захватчиков «за невинную кровь наших господ англичан». Благодарить за «счастье процветать под покровительством английского сапога». Кажется, что на сцену вползает, кривляясь всем гибким телом, эта уродливая многоножка… И гнев наполняет маленькое сердце – vive la France! Да здравствует свободная Франция!
Простая девчонка не смогла совершить предательство. «Я помогу им (людям из толпы) поверить!» – решает она. Со-чувствие. Со-весть. Со-страдание. Вот её Бог, вот сколько весит и что вмещает её душа. Устояла. Под победными хоругвями, на белом коне, в серебристых доспехах, с мечом Карла Великого и с верой в сердце помчится через времена. Во французском бессмертном полку – Жанна д Арк. «Чтобы обожать – тебя надо сжечь», – прав был прагматичный палач.
И Жанна, и Бог, и Палач, – все они из нашего сегодняшнего дня. Героев продолжают убивать каждый день, в каждом веке вновь. Потому что перед идеалом стыдно быть мелким, жалким, ничтожным.
Подумалось: а почему бы орловскому театру «Свободное пространство» не отправить кассету с записью своего спектакля «Вторая смерть Жанны д’Арк» в Орлеан?
Названия наших городов звучат, как перекличка. Почему не добавить в эту интереснейшую историю свой аккорд?
Достойная ведь работа…
Подписывайтесь на ОрелТаймс в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Дзен, следите за главными новостями Орла и Орловской области в telegram-канале Орёлтаймс. Больше интересного контента в Одноклассниках и ВКонтакте.
