Орловскую экс-участковую Наталью Башкатову отправляют на два года в колонию-поселение. Но решает ли это проблему домашнего насилия?

Сегодня Советский районный суд Орла признал виновной экс-участкового Наталью Башкатову, обвиняемую в халатности, вследствие которой была убита орловчанка Яна Савчук. Суд счёл её вину доказанной и приговорил  к двум годам колонии-поселения.

Наталья Башкатова так и не признала себя виновной: «На место я выехала по сообщению о бытовом конфликте на почве раздела имущества в составе группы и не была в ней главной. Я приняла заявление и объяснения. Мы уехали, когда конфликт был улажен… Я не виновата».

Выступая в прениях, гособвинитель отметила: «Смерть Савчук – не трагическая случайность. Все бы не закончилось так, если бы Башкатова честно исполнила свой служебный долг», – сообщили коллеги из «Орловских новостей», присутствующие на судебном заседании. А мы помним, как Башкатова поясняла, что дело не в нечестном исполнении долга, а в профессиональном опыте. За годы службы в органах, дескать, убедилась: девять из десяти заявлений о домашнем насилии на следующий день забирают, а крайним остается участковый.

Фраза, безусловно, резонансная, как и цитата из телефонной записи последнего разговора между участковой и убитой орловчанки, которая легла в основу следствия: «Если он вас убьёт, мы обязательно приедем, труп опишем, не переживайте».

Ату Башкатову?! Злодейка?!

Это было бы слишком просто. Мало кто задумывается над тем, что причины такой «системной глухоты» лежат гораздо глубже: система ведомственной отчётности вынуждает участковых выносить отказные постановления. «Полиция предпочитает не вмешиваться в ситуации, связанные с домашним насилием», — говорит адвокат Алексей Паршин, специализирующийся на защите пострадавших женщин Ленте.ру.

Объяснение этому простое: после внесения в статью 116 УК РФ («Побои») изменений из понятия «близкие лица» выпали сожители и бывшие супруги, то есть для этих лиц фактически нанесение побоев «вторым половинкам» декриминализированы.

«Полицейские признаются, что не знают, как им действовать, практики нет, эту статью они считают чуть ли не декриминализованной. Они думают, что если не супруги, а сожители или разведенные, то здесь вообще административная ответственность», — объясняет Паршин. Декриминализация побоев в отношении «близких лиц» – явно было шагом «в неверном направлении», уверенны и в ЕСПЧ.

Решение проблемы, по мнению многих экспертов, простое: необходимо работать не на последствия, а на профилактику и предотвращение самой возможности таких печальных последствий. Лучшим способом в данном контексте является наделение полицейских правом выносить так называемые защитные предписания. Напомним, Россия осталась одним из двух участников Совета Европы, где до сих пор невозможна выдача «охранных ордеров», хотя такая мера позволяет обязать домашнего тирана покинуть место совместного проживания и не приближаться к жертве.

Но есть у этой медали и ещё одна сторона: домашнее насилие – тема, основной пласт которой невидим. Оно происходит за закрытыми дверьми или, в как в случае с забитой до смерти орловчанкой Яной Савчук на глазах у прохожих, но зачастую рядом с  «равнодушными нами». А ещё, домашнее насилие – это про психологию жертвы насилия. Почему миловидная Яна терпела ранее судимого сожителя, который до трагического события неоднократно поднимал на неё руку, задушил её кота, да и в целом вёл себя зачастую агрессивно?! Специалист по работе с жертвами насилия Зара Арутюнян: «Нужно понимать, что человек в условиях продолжительного насилия лишается воли. Многие возмущаются, мол, почему он не сбежал от домашнего маньяка. Но те, кто так говорит, не понимают, что происходит в голове у человека. Это психология заложника. И нам нужно сделать всё, чтобы отстоять их. Это чётко демонстрирует пробелы в законодательстве. У нас практики защиты женщин внутри семьи и внутри себя самой, что, порой, важнее».

Насилие над женщиной — это нарушение прав человека и форма дискриминации согласно Стамбульской конвенции. Кроме конвенции в нашей стране нет закона, защищающего жертв домашнего насилия. Российские законодатели ссылаются на сложности с определением самого понятия «домашнее насилие», хотя международного опыта предостаточно.

С другой стороны – наличие закона не будет иметь никакого значения, пока не будут проработаны проблемы, изжиты стереотипы и мифы, которыми окружена эта тема. Ведь у нас до сих пор «бьёт – значит любит», у нас — «это семейное дело» и стыдно «выносить сор из избы», у нас – «пострадавшая сама спровоцировала своего тирана».

Директор центра «Насилию.нет» Анна Ривина уверена, что проблема решится быстрее и эффективнее только руками государственного протекционизма по развитию гражданского сопровождения домашнего насилия. Сюда входит целый комплекс мероприятий: расширение центров реабилитации и центров временного пребывания для женщин, подвергшихся насилию, правовые и психологические семинары, школы, тренинги и курсы при чём как для женщин, которым нужно перевернуть сознание, так и для участковых, которые попросту не обладают даже минимальными знаниями и навыками для решения проблем домашнего насилия. А ведь именно участковые, выехав на место «по звонку», первыми сталкиваются с проблемой и должны чётко идентифицировать происходящее.

Так или иначе, лишь по официальным данным за 2018 год жертвами домашнего насилия стали более 50 тысяч женщин в России, по не официальным – около 150 тысяч. При этом число осуждённых за 2018 год по таким дела составило лишь 1948 человек.

…Вина Башкатовой признана и она, безусловно, должна понести наказание. Но что от этого изменится? Разве другие участковые будут вести себя иначе в аналогичном случае? Сомневаюсь.

Система должна работать на предотвращение, а не на порицание и наказание. К сожалению, существующие в России правовые механизмы недостаточны для данной цели, ну а власти продолжают не признавать всей серьёзности проблемы и его дискриминационного эффекта, который насилие оказывает как на жизнь отдельно взятого человека, так и  на всё общество.  Надеемся, что решение Страсбургского суда, который буквально на днях впервые удовлетворил иск по делу о домашнем насилии в России, постановив выплатить жертве компенсацию в размере 20 000 евро, станет первой ласточкой в этом «мрачном правовом небе».

Приговор в отношении Натальи Башкатовой не вступил в законную силу и может быть обжалован.

Подписывайтесь на ОрелТаймс в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Дзен, следите за главными новостями Орла и Орловской области в telegram-канале Орёлтаймс. Больше интересного контента в Одноклассниках и ВКонтакте.