«Папа гнил изнутри»: известный российский тренер Алексей Панкратов рассказал, как закончилась жизнь его отца после лечения в Орловской областной больнице
Тренер молодёжной Сборной Команды России по каратэ, победитель отечественных и европейских турниров Алексей Панкратов – человек известный. Но, увы, эта история не о победах на татами. 9 августа Панкратов потерял человека, который подарил ему жизнь и привёл в спорт. Не стало его отца. Он рассказал корреспонденту ОрёлТаймс, как после рядовой операции в Орловской областной клинической больнице (ООКБ) и полтора месяца мучений в реанимации, он забрал тело своего папы. И почему известный спортсмен винит во всём врачей.
«Честно скажу, я сомневался»
Илья Иванович Панкратов умер вечером 9 августа в реанимационной палате отделения сосудистой хирургии ООКБ. Чуть раньше именно в этой палате ему исполнилось 73 года.
– Когда мне было 10 лет, отец привёл меня в спорт. С самого детства он мне говорил: «Ты всего должен добиться сам». И когда мне было тяжело, я всегда вспоминал эти слова, – начинает свой рассказ Алексей.
Мы встречаемся с ним спустя неделю после трагедии. Он выглядит сдержанным и очень собранным, и несмотря на пережитый стресс, доброжелательным. Даже, когда речь заходит о болезненных подробностях, Панкратов, как настоящий мужчина держит себя в руках. Однако говорить о случившемся ему непросто.
– Никто не мог поддержать меня лучше, чем папа. Знаете, в карьере профессионального спортсмена бывает всякое, поражения неизбежны. И он всегда находил, что мне сказать, как помочь. Я рано переехал в Орёл, а они с мамой жили за городом. Но мы всегда были на связи и старались видеться хотя бы раз в неделю, – продолжает Панкратов, сжимая в руках выписку из истории болезни отца.
По словам моего собеседника, Илья Иванович был достаточно активным пенсионером – ездил на машине в город на работу и занимался хозяйством. Последние годы периодически планово пролечивался в кардиологическом отделении. На то были причины – перенесённые ранее два микроинфаркта. В мае этого года он почувствовал недомогание, две недели пролежал в кардиологии ООКБ, затем, съездил в санаторий, но серьёзных улучшений не почувствовал. В июне ему резко стало нехорошо, на «скорой» его доставили в ООКБ. Обследовали и заключили, что необходима операция для предотвращения возможного инсульта.
– Честно скажу: я сомневался, стоит ли папе оперироваться в Орле. Но меня уверили, что риск минимальный. В его случае – до 10%. И это речь не о летальном исходе, а о возможных осложнениях, которые, в случае чего, можно предотвратить, – вспоминает Панкратов, который в тот момент был на сборах с детьми.
Операция прошла успешно. Все проблемы начались в реанимации – Панкратову объяснили, что при выходе из наркоза у отца начались ишемические приступы. Несколько дней Илья Иванович провёл без сознания, подключённый к аппарату искусственной вентиляции лёгких. Но потом полностью пришёл в себя. Правда, дышать ему по-прежнему помогал аппарат.
«У вас есть медицинское образование?»
Прошло несколько дней. Сестра Алексея зашла в палату к отцу и увидела, что тот лежит без сознания. Монитор в палате реанимации показывал артериальное давление – 190 мм рт.ст.
Мой собеседник рассказывает, что она сразу же бросилась искать дежурного доктора. Нашла. Но…
– Тот сказал ей, что «такое бывает» и потребовал удалиться из реанимации. Попросту выгнал, – говорит Панкратов.
А потом, сдерживая эмоции вспоминает, как его мама звонила этому врачу и пыталась объяснить, что это ненормально. Ведь она прекрасно знает отца и понимает, что для него это очень высокое давление – ему было плохо и при более низком.
Всё прояснилось утром следующего дня. На смену пришёл новый доктор, которого сразу смутило состояние пациента. И не зря. У Ильи Ивановича диагностировали обширный геморрагический инсульт.
– Я консультировался с врачами, и все они едины во мнении, что симптомы инсульта можно купировать в течение двух часов. Но ничего этого сделано не было. Для меня всё сводится к тому, что за состоянием папы не наблюдали. И случилось то, что случилось, – говорит мне Алексей Панкратов.
«У нас особый пациент»
Он честно признаётся, что после случившегося подключил все свои связи и знакомства.
– Не люблю этого делать, но не было другого выхода. В больнице начались разговоры о том, что у них находится особый пациент. Собирали консилиумы, постоянно меняли схемы лечения… А мне казалось, что они просто не знают, как лечить папу. Там же, в реанимации, у него началась пневмония. Я несколько раз просил, чтобы нам дали какие-то контакты врачей в Москве. Начал говорить об этом сразу, как только понял, что орловские не справляются. Но в этом вопросе нам никак не помогли. То ли у них, действительно, не налажено такое взаимодействие, либо это было просто нежелание, – задумчиво рассуждает собеседник.
Самостоятельные поиски врачебной помощи в столице не увенчались успехом. Несколько московских институтов отказали, мотивируя это высокими рисками при транспортировке больного и тем, что пациент уже начал лечиться в другом месте.
– Всю бригаду во главе с дежурящим в день, когда у папы случился инсульт, врачом, убрали. Медсёстры от нас бегали. Говорят, там была проведена внутренняя проверка по этому поводу, и весь коллектив сказал, что никакого скачка давления не было. Тогда я ещё ничего не писал в соцсетях, ни с кем не ругался. Просто просил, чтобы врачи подняли моего отца. До последнего я боялся навредить ему. И если бы он вернулся домой – как угодно, даже в инвалидном кресле, я бы не придал эту историю огласке, – с горечью говорит Панкратов, – Мы верили, что сможем справиться. Ведь есть специальные реабилитационные центры, где людям помогают восстановиться. Несмотря на всё случившееся, левая сторона у него сохраняла чувствительность. Главное было – стабилизировать состояние, чтобы его перевели из реанимации в обычную палату.
«Я видел, как он умирал»
В реанимации, помимо инсульта и пневмонии, отец известного спортсмена получил пролежни. Такие, что их пришлось вырезать под наркозом. Операция состоялась за три дня до смерти.
– У него резко ухудшилось состояние. Сейчас много мыслей… Не могу до конца понять и принять это тоже не могу. На все наши вопросы нам отвечали просто: «Такое бывает». Наверное, это и есть ответы профессионалов, – с горечью констатирует именитый спортсмен.
Ему сложно вспоминать, как в больнице был вынужден мучиться в свои последние дни человек, который подарил ему жизнь.
– Я видел, как он умирал. И видел, в каком состоянии он был. Он просто гнил изнутри. И все говорили, что начался естественный процесс разложения организма. Только вот как это можно допустить при современной медицине?!
И сложно не задаваться этим вопросом вместе с ним. Тем не мене, Алексей Панкратов сам на него отвечает.
– Причина банальна, оттого и страшна – за прикованным к койке в реанимационной палате недостаточно ухаживали. И не позволили родственникам нанять сиделку, которая бы убирала за ним вовремя и следила, чтобы у больного всегда была чистая постель. Аргументировали просто: посторонним вход в реанимацию запрещён.
Из медперсонала были сопереживающие медсёстры, а были и те, кто не реагировал ни на какие просьбы. Лишь заявляли, что у нас нет медобразования, и мы ничего не понимаем. То же самое касается и врачей. Ведь почему-то один остался полностью равнодушен, а другой сразу заметил, что с папой происходит что-то не то. Ничего бы этого не было, если бы люди были немножечко добрее, – говорит мой собеседник.
«Это же профессия от Бога!»
Он рассказывает, что был готов оплатить отцу всё, что угодно. Любой уход и любой присмотр. Однако в реанимации «свои правила». И никто из медперсонала не планирует круглосуточно сидеть у койки пациента.
И теперь, когда он хоть немного успел отойти после первого потрясения от смерти, его больше всего удивляет это избирательное равнодушие со стороны медиков:
– Я предполагал, что в реанимациях людей достают с того света, а не отправляют туда. Может, это грубо звучит, но по факту получилось именно так. Там есть прекрасные специалисты. Например, доктор, который оказал помощь, хирург, который сделал ту самую операцию, заведующий отделением. Они нас всячески поддерживали. А есть те, кому просто пофиг. Я понимаю, что это очень сложная работа, что за неё недостаточно хорошо платят. Но это же профессия, которая от Бога! Ведь эти люди должны помогать пациентам бороться, когда речь идёт о жизни и смерти! А тут… Все причины смерти, которые были установлены после вскрытия, появились после нахождения в реанимации.
Алексей Панкратов готов идти до конца, чтобы доказать: смерть папы не была случайна. И после разговора с ним в этом не остаётся сомнений. Профессиональный спортсмен, который привык добиваться результатов. А в данном случае, речь идёт о его отце – человеке, который подарил ему жизнь и привёл в спорт. Сейчас он ждёт медицинскую карту папы. И когда та будет на руках, намерен решать вопрос в правовом поле. Сегодня он не называет фамилий людей, чьё равнодушие, по его мнению, лишило их семью близкого человека. Но эти фамилии известны.
Несколько дней назад Алексей Панкратов разместил в соцсетях пост, пропитанный болью утраты и непониманием, как такое вообще могло произойти. Он решил придать эту историю огласке, чтобы виновные понесли ответственность и для того, чтобы предотвратить подобные ситуации в будущем. Ведь от попадания в больницу не застрахован никто. И, как говорится, «повезёт ли с врачами» – большой вопрос. На страницах Алексея появились сотни комментариев орловцев, которые тоже столкнулись с равнодушием медиков. И только благодаря тем самым, ещё не ставшим чёрствыми докторам, были спасены жизни этих людей или жизни их близких.
В комментариях написал и глава региона Андрей Клычков, который обещал назначить соответствующую проверку. Каковы будут её результаты – покажет время. Только вот отца известному спортсмену и тренеру уже никто не вернёт. Но есть шанс помочь другим людям.
Подписывайтесь на ОрелТаймс в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Яндекс.Дзен, следите за главными новостями Орла и Орловской области в telegram-канале Орёлтаймс. Больше интересного контента в Одноклассниках и ВКонтакте.