Александр Муромский рассказал, почему доставка фантика до полигона стоит орловцам так дорого
Однако то, что на бумаге казалось легко достижимой целью, сложно реализуется в жизни. Сегодня мусор не перестаёт быть многогранной проблемой для многих орловцев. Речь идёт и о перебоях с вывозом мусора, и о переполненных мусорных полигонах, и о несанкционированных свалках. Чтобы прояснить ситуацию, корреспондент ОрелТаймс Николай Годлевский поговорил с руководителем «Зелёная Роща» Александром Муромским.
Александр Сергеевич, поговорим о мусорной реформе 2019 года – с того, с чего началась Зелёная роща, сменившая массу руководителей. Не получалось эффективно работать?
– А вы вспомните: до внедрения реформы в сфере обращения с отходами был вообще бардак: конкуренция среди перевозчиков отходов выливалась в массовые нарушения экологического законодательства. Часто отходы не довозились до полигонов и санкционированных свалок, а оказывались в полях и зелёных массивах. При этом те, кто обеспечивали вывоз и захоронение мусора, испытывали дефицит денежных средств из-за колоссального количества граждан, которые не оплачивали вывоз мусора. Законодательные механизмы, обязывающие вносить «плату за мусор», отсутствовали.
Сегодня же, можно сказать, что реформа, даже если к ней скептично относиться, позволила упорядочить логистику в сфере обращения с отходами, прекратить эксплуатацию так называемых «санкционированных свалок» и организовать сортировку ТКО.
– Однако при этом орловцы стали гораздо больше платить за вывоз мусора, не так ли?
– Рост «платы за мусор» не был ради увеличения прибыли субъектов, работающих в сфере обращения с отходами. Пересмотр размера платы учитывал именно экологические приоритеты. В дореформенное время цена «платы за мусор» определялась затратами на транспортировку и небольшими издержками по захоронению отходов на полигонах и многочисленных свалках. Часто отходы вывозились на расстояние всего 5-7 километров от поселения. Теперь же они транспортируются до мусоросортировочных комплексов, что требует перевозки на десятки, а то и сотни километров.
Представьте, что мы сейчас в Дмитровском районе Орловской области. Мы съели конфету и выбросили фантик в мусорку. Теперь фантику вместе с другими отходами предстоит проехать более 100 (!) километров до Орла, а не быть захороненным неподалеку. Уже в Орле мусорная машина выгрузит фракцию на конвейер мусороперерабатывающего завода. А затем то, что не было отсортировано, отправится ещё за 50 километров – во Мценск, на полигон.
Поэтому, на мой взгляд, сегодняшняя цена вывоза мусора – это, в принципе, небольшая плата за сохранение среды нашего обитания.
– А что это за карта?
– Это, по сути, основной документ нашей работы: маршруты вывоза бытовых отходов, предусмотренные в территориальной схеме. Здесь указаны места накопления коммунальных отходов, направления потоков, мусоросортировочные предприятия и, конечно, полигоны.
– Почему мусор везут именно по этим направлениям?
– Главное – это инфраструктура. Если коротко, где трассы – там и направления мусорных потоков. Ну и, конечно, важно какое количество мусора тот или населённый пункт производит. Например, Орёл, Орловский район, Мценск и Ливны вместе образуют более 70% относительно всего мусора в области. При этом остальные муниципальные образования производят менее 30 % мусора от общей массы.
– Тем не менее, фантик в мусорке далеко не всегда вовремя вывозится. Упорядочив логистику, мы всё равно сталкиваемся с проблемами невывоза мусора – разве не так?
– Часто все «мусорные проблемы» связывают с работой Зелёной рощи. Это не совсем обоснованно. Для нормализации ситуации необходимо, чтобы все стороны, участвующие в обращении с отходами, выполняли свои обязательства.
– О ком идёт речь?
– Об управляющих компаниях, о перевозчиках, муниципалитетах, да и об обычных людях. Ведь причины невывоза мусора могут быть совершенно разные.
– И какие самые распространённые?
– Одна из распространенных в городах– парковка автомашин. Мусоровозы зачастую физически не могут забрать мусор из-за огромного количества припаркованных машин.
Другая проблема – отсутствие контейнерной площадки как таковой. Ну и, конечно, нельзя не упомянуть случаи, когда отходы не относятся к ТКО, но оказываются на площадках. Я имею в виду бревна, автошины, кирпич – всё то, что не вывозят мусоровозы.
– А кто должен вывозить этот мусор?
– Этот мусор вообще не должен попадать на контейнерную площадку, предназначенную для коммунальных отходов. А если попал, то владелец земельного участка.
– Для обывателя контейнерная площадка это и есть мусорка, а коли Зелёная роща обеспечивает вывоз, то она и должна вывезти всё, что там набралось.
– Большинство горожан с вами бы согласились, но это в корне неверно. Перевозчик ТКО, который приезжает забирать мусор, не должен его лопатами и вручную подбирать с земли. Он должен загрузить мусоровоз механизировано из контейнеров, в котором должны быть только ТКО. Более того, машины, в которые загружается мусор из наших контейнеров, просто не предназначены для всего того, что попадает в них.
Я говорю об автошинах, строительном мусоре, спиленных деревьях и так далее. Всё это портит дорогостоящие мусоровозы. Такой мусор необходимо вывозить другими способами.
– Куда же тогда орловцам выбрасывать такой мусор?
– Он должен вывозиться на специальные места приёмки. У нас в Орле они есть. А ещё на АО «ЭкоСити», ул. Итальянская, а также на полигоне во Мценске организована приёмка тех же шин – пожалуйста!
– Получается, одна из главных проблем – сами жители?
– Отнюдь. Зачастую мы можем видеть, как целая машина разгружается на контейнерных площадках, и поверьте – чаще всего эта машина приехала не от жителей. Часто грешат этим именно бизнесмены. Вот пример: скоро осень, автолюбители начнут «переобуваться», вместе с этим на площадках массового появятся старые шины. Разве жители их выбросили? В большинстве случаев – нет! Ведь орловцы пользуются услугами шиномонтажей. Но я не наблюдаю свалки из старых шин вокруг таких юрлиц. Зато на ближайшей контейнерной площадке – пожалуйста!
– Вы пробовали бороться с этим?
– В прошлом году даже поймали несколько граждан с поличным. Товарищи всё, конечно, понимают – и что они бизнесмены, и что нарушили. Но когда их ловят, они сразу становятся физлицами, потому что тогда ответственность гораздо меньше. В общем, выявили мы и машины, и собственников, и поймали их во время сброса мусора… А в конечном итоге – предупреждения. Но мысли по ужесточению ответственности в этом направлении есть.
– Как бы вы оценили орловцев в плане экологической ответственности?
– Большая часть жителей Орла и области – люди ответственные. Таких, я думаю, абсолютное большинство. Однако, когда один привезет на площадку кирпич, бетон, покрышки и спиленные деревья, у всех создается впечатление тотальной социальной безответственности.
– Как обстоят дела со стихийными свалками? Их становится меньше?
– Свалка почти никогда не бывает статична: мы убираем – они появляются. Но могу сказать, что за 4 года реформы было ликвидировано 227 несанкционированных свалок. Мы вместе с муниципалитетами смогли очистить более 67 гектаров земли.
– Где же их больше всего?
– В Орле. В областной столице вообще образуется больше половины всего мусора региона. На Орёл и Орловский муниципальный округ приходится около 90% всех несанкционированных свалок.
– А сами по себе свалки не исчезают?
– Может быть, раньше такое и было возможно, но за последние десятилетия у нас существенно изменилась морфология нашей мусорной корзины, особенно городского жителя. Сегодня в ней до 50 % – это упаковка. Пластик кругом: пакеты, обёртки, формы, стаканы, бутылки – почти всё. Но нужно понимать, что пластик по сути является ксенобиотиком в нашей окружающей среде. Время его разложения в земли составляет до 450 лет. Поэтому полностью исчезнуть сегодняшняя свалка самостоятельно просто не может.
– Получается, что пластик, который едет сегодня на мусорные полигоны Орловщины, будет хранится там несколько веков?
– А вот тут и становится понятным глубокий смысл мусорной реформы. Пластик должен отбираться и уходить обратно в производство, чтобы наносить минимальный вред окружающей среде. Задачи реформы – обеспечить захоронение на полигонах не более 50%от образованных ТКО к 2030 году.
– Какая сегодня часть мусора уходит на переработку?
– Согласно Территориальной схеме, четыре сортировочных завода отбирают различные вторичные материальные ресурсы от 12 до 16%. Также из ТКО производится почвенно-грунтовая смесь и RDF топливо, полученное из отходов. В итоге на полигонах в Орловской области захоранивается около 70% от собранных ТКО. И это один из самых высоких показателей в стране.
– Спасибо за беседу!
Подписывайтесь на ОрелТаймс в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Дзен, следите за главными новостями Орла и Орловской области в telegram-канале Орёлтаймс. Больше интересного контента в Одноклассниках и ВКонтакте.
