– О вере говорить непросто. Многие люди говорят, что «они верят в душе». Очень часто человек обращается к Богу или приходит в храм в какие-то тяжёлые моменты в своей жизни. Приходит в надежде на чудо и скорое решение своих проблем. Как церковь относится к таким «случайным» прихожанам?

– Многих влечёт магическое восприятие действительности. И человек идёт в церковь как к какому-то православному «колдуну», даже не задумываясь. Я считаю, что церковь должна принимать абсолютно всех людей. Независимо от того, правильная у человека мотивация или нет. Но это не место, где чудеса покупают за свечки!

И вы, и я изучали математику. Если бы после каждой ошибки нас выгоняли из класса, мы бы математику вообще не знали. А учитель как делает? Он показывает: здесь ты прав, а здесь – нет. То же самое и с походом в церковь. Люди идут к Богу и встречают на пути священника. Мне кажется, что задача священника как-раз проводить некую шлифовку – показывать человеку, что он может получить в храме, а что нет. Зачастую мы сами не понимаем, чего мы хотим.

– А как священник сможет подсказать, что нужно человеку, если мы, действительно, порой находимся на каком-то внутреннем распутье?

– Давайте приведу очень банальный пример. Вот приходит человек к диетологу. И говорит: «Хочу, чтобы у меня была красивая талия». А тем временем, понимающий специалист попытается изменить для него систему координат. Ведь самое главное – не красивая талия, а здоровый организм. И если тело будет здоровым, то красивая талия приложится автоматически.

Так и в религии. В первую очередь мы задумываемся о чём-то, как нам кажется, самом важном. А потом это важное позволяет нам переосмыслять нашу жизнь. Даже если изначально человек пришёл с совершенно другими запросами. Например, человек говорит: «Вы знаете, у меня идёт суд по земле с соседом. Батюшка, кому мне помолиться, чтобы землю эту у соседа отсудить? Я прав на 100 процентов. Я конфликтую с соседом из-за этого уже 15 лет». И тут важно этот фокус внимания помочь человеку переключить. Вы только сами подумайте: даже если он прав по закону, у него конфликт с человеком длинной лет в 15 лет. И воспринимают они друг друга как главных врагов в этой жизни. А может, нужно просто сесть и прийти к компромиссу, примириться? Вот такой подход должен быть.

– Получается, что каждый должен начинать с себя. Вы об этом?

–  И не только. С какими бы вопросами мы ни приходили, церковь должна нас принимать. Я хочу, чтобы вы это понимали. С другой стороны, может быть нужно человеку помочь задать себе какие-то вопросы, которые могут быть для него даже более важны, чем проблема, с которой он пришёл изначально. Увидеть свою жизнь в более широком смысле, а не только в одном контексте.

А изначально церковь как-раз таки и может нам помочь посмотреть на любую ситуацию под новым углом, а потом увидеть её в целом – собрать все недостающие детали.

– С соседскими разборками всё понятно. Конечно, в масштабах всей жизни это какие-то глупости. Да и в храм идти, чтобы просить помощи в таких вопросах, как-то глупо… Но опять же. Бывают у людей так называемые «критические точки». Когда в обращении какому-то святому человек видит единственную надежду излечиться, помочь близким или родить ребёнка. Как посмотреть на это с другой стороны? И ведь происходят же невероятные вещи! Это чудо или самовнушение?

– Иногда случаются, а иногда и нет. Вот есть молитва «Отче наше». Она у большинства людей на слуху, многие её знают наизусть. Но мы даже не задумываемся, что там есть такие слова: «Да будет воля Твоя». А знаете, как мы живём каждый день? «Да будет воля… моя!». И пока всё соответствует, и у нас всё получается, мы чувствуем, что у нас всё хорошо. А иногда в жизни бывают моменты, в которых явно происходит то, чего человек не хочет. Например, жизнь даже очень успешного человека, который привык достигать своих целей, может кардинально измениться в один день. Когда мы обращаемся к Богу, мы должны понимать, что не факт, что будет именно так, как мы хотим. И это нужно принять. Иногда мы упираемся, зацикливаемся на чём-то, а Господь ждёт от нас совсем другого. И это очень тяжело. Я это понимаю. Ведь мы все хотим, чтобы было только по-нашему.

– Подождите. Но, когда человек идёт к святыням, он же должен верить в их силу? В то, что ему это поможет?

– Лучше всего, чтобы, обращаясь к Богу, человек говорил так: «Если действительно это то, что мне нужно – дай мне это. А если это не так, то покажи мне, что мне нужно в этой жизни». Иногда нам кажется, что у нас чего-то нет, и нам это крайне необходимо, а Господь нам показывает, что у нас есть что-то другое, и именно через это другое можно что-то дать другим и получить главное.

Я в своей жизни сталкивался с людьми, которые счастливые выходили из храма – много лет не могли завести детей, а потом всё получалось. А видел и другие истории, когда люди просили Господа об этом, но этого не происходило. А происходило другое – постепенно христианское восприятие жизни меняло отношение к проблеме. Люди смотрели на неё под другим углом, принимали, что какой-то малыш ждёт их в интернате, чтобы обрести семью. Я совру, если скажу, что, когда мы просим Господа о чём-то хорошем и с верой, он нам обязательно это даст. Нет.

– То есть, мы должны учитывать, что у Бога на нас есть свои планы, у каждого есть своё высшее предназначение, на которое мы никак не можем повлиять? Как это всё-таки связать с тем, что каждый человек сам несёт ответственность за свою жизнь? Ведь мы же не должны существовать по какому-то наитию?

– На самом деле эти две вещи отлично соотносятся друг с другом. Евангелие –  та книга, которая в первую очередь говорит о личной ответственности, о свободе. Чем взрослее мы становимся, тем больше мы понимаем: очень часто нам настолько тяжело от нашей свободы, что мы хотим от неё даже немного избавиться. Порой человек не знает, какое решение принять, и думает: пусть мне скажет, как правильно поступать психолог, батюшка или друг. А Евангелие учит нас тому, что как бы мы ни пытались от ответственности убежать, решение всё равно за нами. Ты делаешь – ты отвечаешь. И, придя к Богу, мы не сможем сказать ему: «Господи, я воровал, потому что мне батюшка сказал: своруй, а половину на храм отдай». Нет. Не пройдёт!

Но при этом обстоятельства в жизни у всех разные. Как разный и старт. Намного легче любить окружающих, когда тебя самого любили – в детстве читали сказки, заботились, чем если ты родился в глухой деревне, где не было света, не было школы, где родители были пьяницами. Жизнь каждого ставит в свои обстоятельства. И у каждого свои отправные точки. Иногда человек хочет сам себе сказать, что ему настолько тяжело, что невозможно со всем этим справится. А Евангелие в конченом счёте позволяет нам принять для себя мысль, что какая бы сложная или, наоборот, простая, ни была моя жизнь, я всё-таки могу в ней что-то сделать.

Религия – это не способ завязать глаза. Напротив, это способ открыть их. Понять, что вот он я, а это – моя жизнь. За меня её никто не проживёт ни батюшка, ни мама, ни папа, ни муж.

– Получается, что все наши сложные отправные точки – это вопрос нашего восприятия? Личная зона роста и проработки?

– Конечно. Но лишь у десяти человек из ста получается трудности использовать как зону роста. Увы, 90 она просто прибивает.

В церкви как-раз мы можем осознать, что жизнь – она, с одной стороны, сложная, а с другой – какая бы она ни была, самое главное у тебя никто не сможет отнять. Тебя любит Бог, ты способен любить, ты способен справляться с трудностями. Это как нарисовать параллельную систему координат – перенести из изометрии в 3D. И в наших силах менять своё восприятие. А церковь может дать нам понимание того, что даже если я родился в неблагополучной семье, пережил сложное детство – сейчас конкретно я занимаюсь своей жизнью, и вокруг меня есть люди. Ты можешь помогать и себе, и им.

– Психологи говорят, что невозможно полюбить другого, если ты не любишь сам себя. Что об этом думает церковь?

– «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Вы не находите, что это очень схожие вещи? То, что человек должен любить себя – это безусловно. С одним уточнением. Любить нужно хорошее в себе. И, наверное, психологи с этим согласятся.

Есть люди, которые, например, деньги проигрывают, и это часть их жизни, личности. И без этого они себя не представляют. Скажут: «Я просто азартный человек. И не могу без этого – не чувствую кайфа от жизни». Вот такого себя не надо любить. В нас очень много хорошего, но иногда это всё под таким «слоем строительной пыли», что пока мы её не расчистим, мы не сможем стать лучше.

Без любви к себе мы не сможем любить ближнего, и это факт. Но любовь к себе должна быть здоровая. Это не синоним эгоизма, и не угождение и потакание самому себе. Иногда для любви к себе нужна строгость.

– Но ведь для любви к себе ещё очень важно принять свои недостатки. А уже потом начинать бороться с вредными привычками. Вы как считаете?

– Мне в современной психологии не нравится один момент. Мне кажется, что она порой с марксизмом заигрывает. В том смысле, что очень любит делить людей на хороших и плохих, жертв и их угнетателей.

Попытаюсь объяснить мысль. Я понимаю, что имеют ввиду психологи, когда говорят, например, об абьюзерах. И таким образом формируются некие «заповеди современного общества»: как мы должны жить, кто такие жертвы, кто такие эмоциональные насильники. С одной стороны, это очень правильно. Но когда я вижу, как это происходит на практике, я понимаю, что очень часто психология становится способом снять с себя ответственность. Например, человек приходит «к пониманию» — вот я жертва. Все становятся мне должны: ведь передо мною виноваты.

И всё на этом.   То есть психология «по популярным статьям» иногда приводит к формированию нездоровых вещей. Например, человек думает: «Да. Я поступаю очень плохо, но это не я виноват. Это моё сложное детство виновато». Или: «Я кричу на ребёнка и не сдерживаюсь – это не моя вина, а мужа-абьюзера».

– Но, может, как раз вот это понимание корня проблемы – и есть первый шаг к её решению? Например, понял человек, причины своей раздражительности. И тут логично сказать: «Хорошо. Теперь подумаю, как мне решить эту проблему». Разве нет?

– А мы же очень часто останавливаемся на том, что комфортно. Почему я и говорю, что «попсовая» психология – достаточно опасное явление. Люди останавливаются не на том, чтобы пойти на терапию к психологу, начать тратить на это время и деньги, а в большинстве случаев, посмотрят пару видео на ютубе или почитают пару лёгких статей. И потом начинается, что все кругом абьюзеры: и мужья, и жёны, и начальники. Дальше – больше. Формируется восприятие, что в жизни вообще всё так, плохо. Куда ни приди – мир жестокий, всем на тебя всё равно. В итоге у человека формируется искажённая картина мира.

– А в целом церковь нормально относится к психологии? Батюшки не противятся тому, чтобы человек посещал психолога, например?

– Конечно, нет. Священнику и психологу не стоит смотреть друг на друга как на врагов. Как мне кажется, мы можем взаимно обогащаться. Но для этого стоит разграничить зону ответственности, не диктовать друг другу как жить. Наоборот. Важно смотреть друг на друга как на тех, кто готов взаимно учиться и признавать свои ошибки.

К сожалению, и среди психологов, и среди духовенства достаточно людей, которые готовы воспринимать себя исключительно всезнающими учителями, такими гуру. Но чем больше я живу, тем больше понимаю: думать о том, что тебе всё в этой жизни известно и понятно – неправильно, а сомневаться и удивляться – хорошо. Личностный рост начинается с иронии по отношению к себе и хорошего отношения к людям.

– И психологи, и церковь сходятся в одном – нужно уметь прощать своих обидчиков, ведь обида – тяжкий груз. Как человеку справиться с этим, на ваш взгляд?

– Можно я практический совет дам? Надо начать за своих обидчиков молиться. Если человек верующий, он почувствует, как его отпускают негативные мысли.

– А если мы имеем дело с тяжёлым случаем? Когда человек чувствует не только обиду, но и ненависть?

– Это не имеет значения. Главное – начать. Но подойти к молитве нужно правильно. Не просто через ненависть и обиду сказать: «Господи, помоги Васе». А встать и прочитать Акафист за этого человека. На это уйдёт 15 минут жизни. Ничего страшного. Можно начать делать это три раза в неделю. И потихоньку придёт ощущение, что лёд тает. И удивительное чувство, когда ты не находил в себе сил, чтобы кого-то простить, а потом начал за него молиться и осознал – обида отступила.