В Орле найдено самое старое больничное здание, ему под два века
В современном Орле немало памятников истории и культуры. Однако не все они находятся под охраной. Каждый из них рискует исчезнуть навсегда, «случайно» попав под снос. О том, как на наших улицах живёт и умирает память, Орелтаймс рассказал краевед и специалист по охране культурного наследия Илья Кушелев.
Помогли сколы штукатурки
– Как много в Орле не выявленных памятников?
– Много. Например, между Сквером Гуртьева и Троицким кладбищем есть два квартала. Встречающиеся там редкие старинные здания принимают за служебные постройки бывшего кадетского корпуса. В числе таких было и одноэтажное строение с арочными окнами, находившееся по адресу Гуртьева, 27, а также стоящий неподалёку двухэтажный дом в стиле классицизм. Несколько месяцев назад меня спросили о статусе одноэтажного строения. В списках реестровых памятников его не оказалось. Но заданный вопрос заставил меня проверить предположения, возникшие в процессе исследования документов XIX в. по архитектуре Орла.
Эти документы, подкреплённые натурным обследованием, позволили выявить новый памятник в нашем городе!
Здание находится неподалёку от ул. Сурена Шаумяна, которая ранее называлась Больничной. Здесь было две больницы: Губернская и Полковая Приказа общественного призрения. На плане города первых лет XIX в. Губернской больницы тут ещё нет, её место пустует, а вот Полковые больницы, на тот момент деревянные, – уже показаны.
В 1835 г. по проекту архитектора Ф.И. Данилова, уроженца Орловской губернии, который впоследствии стал крупным церковным зодчим на Украине, Полковые больницы перестраиваются в Фельдшерскую школу. Благодаря сохранившемуся проекту перестройки мы теперь представляем себе исторический облик памятника.
Но наличия документов недостаточно для того, чтобы утверждать, что это – то самое здание, были необходимы натурные обследования. Помог случай. Старый дом в глубине квартала, между Водоканалом и офисом ВООПИиК, начали реконструировать под Орловскую глазную клинику. Одна часть здания уже функционирует, в другой идёт ремонт. На их стыке удалось обнаружить сколы штукатурки, позволившие определить возраст объекта. Зачеканка швов кирпичной кладки двусторонней подрезкой характерна для первой половины XIX в. При сопоставлении с найденным мною чертежом Ф.И. Данилова стало ясно, что это – главный дом усадьбы, а одноэтажный корпус с арочными окнами – один из флигелей. Всё совпало! Замечательно, что здание, пережив столько эпох и поменяв не один раз свою функцию, вновь обрело свое первоначальное назначение. Выходит, что современная офтальмологическая клиника – самое старое больничное здание в Орле! Кроме того, установленные данные увеличивают более чем на полвека возраст Орловского медицинского училища!
– В каком состоянии находится объект?
– Больницу надстроили на пол-этажа. К счастью, сохранились черты классицизма – композиция и часть декора. Необходимо ставить её на государственную охрану. Флигель же снесён. Увы, это было предсказуемо.
– А что даёт госохрана?
– Защищает от сноса и перестройки.
Людям портит жизнь не статус, а лукавство
– Почему орловские жилые дома, относящиеся к памятникам культуры, похожи на развалины? А их жители годами ждут ремонта и живут в нечеловеческих условиях? Власть ссылается на то, что реконструкция обходится бюджету в 2-3 раза дороже, чем ремонт.
– Здесь больше лукавства. Если речь идёт о проведении канализации и воды, я сомневаюсь, что нужно оформлять документы на реставрационные работы. Поддержание объектов культурного наследия в надлежащем техническом состоянии не требует дополнительных документов. А сейчас вносятся изменения в Закон об охране культурного наследия, упрощающие процедуру проведения некоторых работ. Возможно, скоро без документов на реставрацию можно будет проводить консервационные и противоаварийные работы, чего на орловских памятниках вообще не делается. У нас до сих пор не в состоянии прочитать Венецианскую хартию – ни чиновники, ни собственники, ни «культурная элита». А там чётко сказано: «Реставрация является крайней мерой. Лучший способ сохранения памятника – постоянство ухода за ним». Мои любимые пункты!
Скандалы были, но проблема не решилась
– Как вы относитесь к тому, что в Орле, как правило, старая застройка стоит в одном ряду с высотками? Или сегодня от этого никуда не деться?
– Каждый исторический город должен иметь историко-культурный опорный план. Это его исторически сложившийся градостроительный каркас, законченная форма, произведение искусства. Поэтому он не подлежит изменениям. В Орле, к сожалению, такого плана не сделано.
– Почему?
– Начну издалека. В конце 1970-х – в начале 1980-х гг. в Орле снесли три памятника, в том числе республиканского (сейчас федерального) значения: Дом Дубровинских (Ленина, 31), дом, куда поступала ленинская «Искра» (Пролетарская гора, 11), дом писательницы Марко Вовчок (Комсомольская, 35). Под снос попал и двухэтажный каменный дом генерала А.П. Ермолова, в котором он встречался с А.С. Пушкиным – здание ещё не было зарегистрировано как памятник. Разразился большой скандал. Приехала комиссия Госстроя, Минкультуры и ВООПИиК, которая сформулировала письменные рекомендации по созданию охранных зон памятников и заповедной зоны исторического центра и «Дворянского гнезда».
Однако историко-градостроительный опорный план, который назывался «Проект детальной планировки территории исторического центра города и литературного заповедника «Дворянское гнездо»», возник только в 90-х, спустя 10 лет после скандала, и официально утверждён не был. Проект заповедных зон разработал известный общественный деятель Юрий Малютин в конце 90-х. Вскоре после этого понятие «заповедной зоны» ушло из законодательства без перехода статуса. Если говорить трезво, то эти территории просто пропали.
– Полагаете, необходимо создание историко-культурной концепции города?
– Безусловно! Но она должна иметь научную базу и юридический статус. Нужно выделить несколько достопримечательных мест с объединением их впоследствии в историко-культурный заповедник. Формировать объединённые охранные зоны памятников, но не под застройку, как это делается сейчас, а для сохранения видовых бассейнов. И утвердить в центре города территорию исторического поселения. Этими тремя путями надо идти параллельно. Я это говорю уже пять лет, с 2014 года. Без этого все разговоры об охране наследия не имеют никакого смысла.
– А разве новый градостроительный план не имеет такого рода зон?
– В том смысле, в котором о них сказал я, – нет.
Закон нередко становится инструментом для борьбы с наследием
– Но сейчас же ведутся какие-то мероприятия по охране памятников?
– Законодательство об охране памятников сейчас часто становится инструментом борьбы с памятником. Я не могу не вспомнить Гостиную, 1. Эта часть современной истории никуда не денется, её уже никто не сотрёт, как и имён, вписавших себя в неё.
Сейчас идёт активный процесс разработки охранных зон. Но чем это вызвано? Увы, не необходимостью сохранить историческое окружение памятника, его аутентичную среду. Если в городе разрабатывается проект объединённой охранной зоны, это значит, что поблизости готовится крупный строительный проект.
– Чем это обосновано?
– В 2017 году внесли поправки в Закон об охране культурного наследия, поскольку шла бесконтрольная застройка исторических центров городов, где наибольшее скопление памятников. И появились защитные зоны памятников – от 100 до 300 метров, что, вроде ка, ограждало от близкого соседства новостроек. Все чиновники и строительное лобби завопили, что теперь в центре не могут ничего построить. И придумали выход.
Вообще, защитная зона – это срочная мера, как реанимация, чтобы огородить памятник от «враждебного окружения» до установления зон охраны – процедуры сложной и дорогостоящей. Зоны охраны имеют несколько видов: охранная зона, зона регулирования застройки и зона охраняемого природного ландшафта. Если несколько объектов культурного наследия расположены рядом, то создаётся объединённая охранная зона. Хорошо? Но на практике автоматические защитные зоны – эффективней, чем устанавливаемые охранные, потому что сфера охраны наследия, включая исследования, реставрацию, проектирование, экспертизу, – просто разгромлена в нашей стране.
Приведу конкретный пример: объединённая охранная зона на 2-Посадской. Она создавалась не для охраны, а под проект строительства многоэтажного здания. Выделенные проектировщиками и «экспертами» в качестве «охранных зон» клочки земли вокруг имеющихся там ОКН, на мой взгляд, не имеют никакого вразумительного научного историко-культурного обоснования и никак не защищают пространство вокруг объектов культурного наследия. Зато освобождают место для застройки. Тогда как занимавшие его до этого защитные зоны не давали там строить ничего! А теперь «зоны регулирования застройки» регламентируют там этажность высотного строительства. И это за огромные деньги на «историко-культурные» цели! Платит застройщик, но он ведь и «заказывает музыку». Так мы, конечно, ничего не сохраним.
Печально…
– А что со сквером Ермолова? На голосовании по благоустройству многие настаивали на том, что это заповедная зона…
– Сквер Ермолова не является объектом культурного наследия. Поэтому депутаты согласовали реконструкцию без проблем. Понятие заповедной зоны, как я уже говорил ранее, весьма условное, этот статус ничего не даёт.
– Сносят ли сейчас в городе уникальные постройки?
– Да, дома на ул. Лескова. Это проекты 40-50 гг. – послевоенный неоклассицизм. Совершенно уникальный, последний большой стиль в отечественной архитектуре. Они создавались крупнейшими советскими архитекторами – академиком Леонидом Поляковым, Александром Великановым. Вся Россия была охвачена единым стилем: радостным, гуманистическим. В зелёных жилмассивах, окружённых цветниками и садами, строились двухэтажные дома, соразмерные человеку. Классический русский город – двухэтажный.
Чтобы дом признали памятником, должно пройти около полувека. Сейчас только начали сознавать, что архитектура неоклассицизма – мощный пласт культуры. То, что мы теряем уникальный квартал на ул. Лескова, – печально.
В Орле, действительно, не спешат беречь памятники культуры. А ведь именно они делают наш город уникальным! Старые улицы Орла, пережившие несколько поколений и имеющие уникальный стиль, нужно беречь и реставрировать. Именно они – визитная карточка нашего города, привлекающая туристов, а не сухие фонтаны и площади, залитые бетоном, «как у всех».
Подписывайтесь на ОрелТаймс в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Дзен, следите за главными новостями Орла и Орловской области в telegram-канале Орёлтаймс. Больше интересного контента в Одноклассниках и ВКонтакте.
