«Нехотя вспомнишь и время былое…»

«Взглянул окрест меня – душа моя страданиями уязвлена стала». Это я о нынешнем обновлении экспозиции орловского музея Тургенева. Открывшийся среди  революционного пожара 1918 года к несвоевременному юбилею русского барина-писателя, умеренного либерала, большую часть жизни проведшего à la belle France, музей вместе с  двадцатым веком пережил столько, что один только его столетний юбилей в нашем богоспасаемом Орле – уже чудо.  

Начну с того, что родового гнезда великого писателя здесь никогда не было. Родился наш Иван Сергеевич двести лет назад, конечно, в Орле, но совсем в другом месте.

А изысканное произведение архитектора Тибо-Бриньоля, где с разрешения народного комиссариата просвещения и лично жены Троцкого до сей поры гнездятся тургеневские мемории, это усадьба Галаховых, и была произведена в музей стараниями членов  тургеневского научно-литературного общества – имелось сто лет назад в Орле такое содружество шагавших не в ногу со временем идеалистов. И мадам Галахова – дальняя родственница и потомок родов сразу двух наших вспоенных «на мелких водах» классиков Тургенева и Фета –  хлопотала об этом перед большевиками. Была ли в этом какая дальновидная цель, теперь уж нам не ведомо, но познали стены усадьбы и те, кто там копил, сохранял и приумножал память о знаменитом писателе-земляке, и холод, и голод, и военное лихолетье, и коммунистические идеологемы, и политическое безвременье.

Разные люди возглавляли музей, который со временем объединил чуть ли не все писательские гнезда в Орле. Одни, как первый хранитель тургеневского наследия Михаил Португалов, совершали свой тихий подвиг по обустройству и приобретению безумных раритетов, другие, под давлением властей и обстоятельств, едва не спустили с рук драгоценные экспонаты и отдали заповедные территории.

Я неспроста тут начал сию заметку словами, вроде бы не имеющего отношения к нынешним орловским юбилеям страдальца за народ Александра Радищева.  Ценнейшие вещи в 1925 году попечением профессора Португалова были получены из Саратовского художественного музея, а туда они попали от внука Радищева, которому их, в свою очередь, отдала сама муза Тургенева Полина Виардо. Это письменный стол и кресло писателя. Страшно подумать – прямо на них создавалась бессмертные строки! Ну а главное украшение музея –  мантия и шапочка почетного доктора Оксфордского университета, посмертная маска Тургенева и слепок руки – как вам это? Но рядом, практи­чески в огородах «домика Лизы Калитиной», куда любил вечером забрести герой романа «Дворянское гнездо» помещик Лаврецкий, высится уродливый новорусский «замок гоблина», всем своим наглым видом словно издеваю­щийся над поэзией ветхих дворянских усадеб. В прагматичных двухтысячных милейшая директриса музея отписала местному, ныне давно застреленному, олигарху часть музейной территории федерального значения взамен за…возведение забора. Слава Богу, что не передали гордость орловского музея – личную библиотеку писателя с автографами самого Тургенева, Белинского и Герцена в коллекции Москвы, Санкт-Петербурга иль в усадьбу федерального значения Спасское-Лутовиново… 

И вот 2018-й. Юбилейный год. В честь двухсотлетия одного из самых крупных русских писателей взбудоражились и обновили свои экспозиции музейщики Москвы, Петербурга, Берлина и Парижа. В Москве, например,  после реставрации в Доме-музее Ивана Тургенева на Остоженке появилась карта Москвы XIX века и планшет с информацией об улицах и домах, связанных с именем писателя. Образы этих домов – проекция на специальное стекло. Зеркало в одной из комнат –  не просто зеркало. Когда посетители приближаются к нему, в там, как на экране, начинается показ драматического момента ссоры Ивана Сергеевича с матерью. Такова современная система управления в музее – и аудиогид, и менеджер дисплеев, звука, освещения, и конструктор контента, с которым справится любой пользователь! 

Ну, это столичные штучки, отмахнутся орловские хранители старины. У нас, дескать, бюджетов на такие изыски отродясь не бывало! Господа, а ведь на дворе скоро четверть XXI века! Вы как собираетесь вдохнуть жизнь в музейную рутину и чем потрясти нового посетителя, привыкшего дома к трёхмерным стереопанелям, интерактивным социальным сетям и реалистичным сказкам компьютерных игр?

Оказалось, так: на подготовку к празднованию 200-летия Тургенева на Орловщине из бюджетов всех уровней выделено почти 200 млн рублей. Музей Тургенева приводила в порядок реставрационно-строительная компания «Гефест». Стоимость работ по проекту составляла чуть более 21 млн рублей. Во время этого «благоустройства» изменили исторический облик Музея писателей-орловцев, что прямо во дворе усадьбы Галаховых, исчез паркет, по которому ступали потомки Тургенева.

Экспозиция музея Тургенева «революционно» обновлена в сторону уменьшения выставляемых в комнатах предметов. Уникальные, знаковые вещи, например, та же мантия почётного доктора Оксфордского университета по настоянию бдительных пожарных (озабоченных в связи с недавними кемеровскими событиями аварийными выходами) перенесены с центрального места экспозиции куда-то в угол. Зато на входе одного из первых залов нас встречает… звонкая живая канарейка. «Видите ли, Варвара Петровна, мать Тургенева любила по утрам послушать и покормить певчих птиц, а своего сына звала «Кинушка» – объясняют экскурсоводы. И впрямь, рядом с клеткой стоит некая субтильная особа – сияющий пластмассовым блеском манекен безо всякого портретного сходства с властной барыней, чьи парсуны висят тут же на стенах, но в настоящей, двухсотлетних времен белой кофточке из гардероба самой Варвары Петровны. Я так обомлел от такого рачительного хранения реликвии.

В следующей комнате бросается в глаза затмевающий всё иное дар недавно почившей киноактрисы и режиссера Веры Глаголевой (автора, боюсь, не вызвавшей шумного зрительского резонанса картины «Два женщины» по пьесе Тургенева «Месяц в деревне»). Это сшитые прямо  по лекалам XIX века из дорогих английских тканей костюмы, надетые на странных пластмассовых кукол в натуральную человеческую величину. 

Ещё из новшеств – фонарь в декадентском витражном стиле ар-деко, невиданном для старины времён «Очакова и покоренья Крыма», но с сюжетами из «Бежина луга» на манер модных в конце XIX века силуэтов иллюстратора Елизаветы Бём.

А еще почему-то детские игрушки как бы времен Тургенева, изготовленные другом музея кукольником Евгением Ноздриным. Почему-то это гвардеец и Щелкунчик, более уместный где-нибудь в музее Эрнста Теодора Амадея Гофмана, если существует таковой, или уж в Клину у Петра Ильича Чайковского…

По словам научного сотрудника Орловского государственного литературного музея И.С. Тургенева Людмилы Балыковой, новые экспонаты в прямом смысле слова народные, так как музею их подарили люди, для которых имя Тургенева дорого, – например заключённые Шаховской колонии. Экспонаты, сделанные их натруженными руками, прямо-таки аутентичны золотому веку литературы: зонты, веера, шахматы и прочие поделки занимают достойную нишу в коллекции тургеневского музея.

Право, я ничуть не собираюсь подтрунивать над музейными работниками этого славного и знакового для Орла хранилища наследия Ивана Тургенева. Они большие энтузиасты, компетенция их безукоризненна. Они ведут серьёзные историко-биографические исследования, организуют  тургеневские чтения, мемориальные мероприятия памяти выдающихся поэтов и прозаиков, творческие вечера современных писателей-орловцев, а недавно героически съездили в гости к детям Донбасса, издали альбом их необыкновенно трогательных рисунков. На столетний юбилей музея в Орел съедутся их коллеги из литературных музеев России, чтобы провести крупную научную конференцию статуса не ниже международного…

Но, Боже мой, какая скука эта провинциальная малобюджетная модель орловской экспозиции! Может, хоть повезёт нашим потомкам в год 250-летия Тургенева?

Фото: 
http://turgenevmus.ru
https://www.facebook.com

Подписывайтесь на ОрелТаймс в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Дзен, следите за главными новостями Орла и Орловской области в telegram-канале Орёлтаймс. Больше интересного контента в Одноклассниках и ВКонтакте.