Скульптурный сюрприз от Орловского музея изобразительных искусств
Перефразирую классика: в Орле все несчастливые культурные события проходят с шумом и скандалом, а вот счастливые – тихой сапой. Помните, каким потрясанием словесных копий, какой ажитацией в Рунете, в местных и федеральных СМИ сопровождалось открытие памятника Грозному? А вот состоялась в нашей «духовной провинции» презентация передвижной выставки арт-объектов «Через тернии к истине» весьма любопытных молодых московских арт-субьектов, между прочим, выпускников «Суриковки со Строгановкой» (скульпторов, Карл!) – и тишина…
Говорили вдохновенно и трансцедентно
На открытие в Орловский музей изобразительных искусств пришли десятка два завсегдатаев из числа околохудожественной интеллигенции, ну, там, чиновники от культуры по служебной обязанности, по велению сердца – наш креативный партайгеноссе облсовета Михаил Вдовин да пара местных ваятелей – всё!
Но на сей раз фейерверком официального красноречия, по обыкновению, предваряющего мероприятия такого рода, стал статный отец Дионисий, поскольку главной идеей работ являются, так сказать, наши «духовные скрепы».
Он за десять минут до открытия обозрел экспозицию в модном нынче стиле мистического реализма и как все молодые визионеры от религии, сразу что-то прозрел. Говорил вдохновенно и трансцендентно, на мой взгляд, не хуже дьяка Кураева, хотя всё упирал на некий «раскол», что как бы намекает не только на муки творчества…
«Не все это принимают…»
Директор Орловского музея изобразительных искусств Светлана Четверикова, большая молодец и энтузиаст (а иные не держатся на скудном бюджете), всегда угощает неравнодушных к музам орловцев чем-то лакомым. Но на этот раз она превзошла себя. Выставка «Через тернии к истине» представившая работы московских скульпторов Владимира Лепешова, Сергея Сорокина и Валентина Иванова, может потрясти.
– Светлана Анатольевна, как возникла сама идея привезти в Орел столь необычные работы, каковы были критерии?
– Критерии – они ведь всегда одни и те же: знакомить посетителей с интересными произведениями разных периодов, разных жанров и видов, расширять их кругозор, придерживаясь определенной планки, «музейного» уровня, хотя я понимаю, что оценку дает время. Сегодня «виженари арт» эпатирует публику. (Виженари арт -художественный стиль ряда работ, которого придерживаются представленные скульпторы; стиль, имеющий в своей основе cсоздание или изображение того, что художник увидел в измененном состоянии сознания, в религиозном, медитативном созерцании – ред.). Не все это принимают. Но такое же было, например, с русским авангардом, который нынче признан во всем мире, став культовым искусством. Посмотрим, как отреагирует орловская публика.
На самом деле, скажу вам честно, многие вставки мы берем по рекомендации коллег. Год назад, например, я была в Брянском выставочном центре, и там мне рассказали об этом проекте. Я подумала, что на сегодняшний день скульптура – не самый востребованный вид искусства в нашем регионе, такое для Орла – сюрприз. Хотя были сомнения. Не культурологического, а финансового порядка. Во-первых, эти объемные объекты надо привезти. Во-вторых, когда исчез заказ государства на большие выставочные проекты, на закупки работ, то есть государственное финансирование, – это самый затратный для музея вид искусства. Поэтому отдельно скульптуру музеи и не показывают. Обычно она идет, так сказать, в контексте: вместе с графикой, и редко как самостоятельный экспонент.
-То есть через «тернии» недофинансирования, экономя деньги всем музеем по копеечке, Вы ухитрились очередной раз продемонстрировать нам некую новую художественную «истину».
– Все так, да это и стилистически интересно – посмотрите!
Виновата фотография?
На вернисаже я не удержался задать прохаживающемуся в благолепном отрешении священнику тот самый сакраментальный вопрос…
– Отец Дионисий, что есть истина?
– Формулировка еще та! Каждый рассматривает истину с точки зрения своей правды, а таких правд бесконечное множество. Если смотреть с колокольни христианства на этот философский вопрос Пилата Христу, то тут справедливее не «что», а Кто есть Истина. Если мы созидаем, то несем миру светлое начало, если разрушаем, то зло.
– Исходя из Ваших слов, Вы приветствуете выставку, где современные скульпторы, современным языком говорят об истине. По мнению искусствоведов, их творчество «объединено православной тематикой и глубоко пронизано христианской философией», но насколько приемлемы Вам, обычному священнослужителю, новые постмодернистские искания – тот же широко представленный здесь стиль, предполагающий искажение действительности, уход в психоделику, в пластическую фантастику?
– С изобретением фотографии художникам, видимо, стало сложно работать в академическом стиле с максимально реалистичным отражением жизни. В качестве реакции на фотографию, художник стал говорить не языком реальности, а языком метафор. Таковы реалии современного искусства. Что можем мы с ними поделать – только соприкасаться и получать эмоции от всего прекрасного в этих творениях.
– А как же канонический взгляд на православную мистерию таких мастеров и провидцев, как Андрей Рублев, тот же Дионисий?
– Область каноническая регулирует внутреннюю жизнь церкви, но она не может и не должна регулировать жизнь культурную. Метафизическое измерение, которое церковь может дать культуре – задавать вечные вопросы, чтобы культура не превращалось в недолговечное «мыло», которым полны иные «мейнстримные» направления. Христианство способно придать особый духовный оттенок любому стилю.
«Пусть побольше понятных скульптур делают!»
…Пока мы с отцом Дионисием рассуждали, публика оживилась, стала окружать почтивших выставку своим присутствием скульпторов, дивилась, вопрошала и спорила. Перед загадочным ваянием, где инок Пересвет (с неожиданного ракурса показавшейся мне существом из кинофильма «Чужой») бьется с батыром Челубеем, почтенная дама восклицала: «Нет, этого я не понимаю! Вот другие темы, «Патриарх Кирилл», «дети Донбасса» – это настолько душещипательно! Пусть побольше понятных скульптур делают!»
Непризнанного дамой гения, скульптора Сергея Сорокина я постарался как раз разговорить на тему, как он, выпускник Строгановского училища, где до сих пор именитые педагоги придерживаются сурового стиля соцреализма, дошел до жизни такой?
– Эта скульптура с утлым парусом и демоническими горгульями на двурогих гребнях волн называется у Вас «Буря на море Галилейском». И как реагировали на эту изысканную манеру Ваши учителя?
– Я попал в удачное время и с удачным возрастом, потому что мне было 30 лет, когда я поступил в Строгановку. А на третьем курсе обычно студент определяется с темой и направлением. Мне было 33 года – возраст Христа, я почти даже не искал – все мои переживания были связаны с религиозной тематикой. Было постпересроечное время, начались послабления в господствовавшей идеологии, и в самой академии никто никого не загонял в рамки. Было одно требование: интересная композиция. Помню, на каждом курсе находились один-два человека, всерьез размышлявших над темой духовного провидения, но кто-то остался в ней, а кто-то нет. Это нормально.
– Интересно, как Вы прониклись идеей языком Эрнста Фукса, Рюди Гигера воспеть христианские ценности? Это ведь не пришельцев-чудовищ лепить!
– Во-первых, я ценю западноевропейское искусство, и работы Фукса знаю прекрасно. Кое-какие вещи приходится заимствовать и у адептов визионерства. Но мы нормальные патриоты, нормально относимся и к российскому прошлому, и к достижениям нынешнего дня. Однако смотрим на это через призму мифологического мироощущения, русского православного фэнтези, космизма.
– А какие статусные выставки, персоналки повлияли на Вашу карьеру?
– Тут такое дело: вещи очень долго вымучиваются. Религиозная тематика – это вообще очень тяжелая штука. Иногда, смотришь на других коллег – сколько они всего уже понаделали, они в ежесекундном горении! Думаешь: это, потому что нет нужды вымучивать в грубом материале идей вечных, не сиюминутных. Для этого нужен взрыв души, потому и работ меньше. И вот чтобы прийти к какому-то выставочному минимуму, чтобы набрать эти работы, тратишь несколько лет. Так что по-настоящему первая выставка – это в Брянске в прошлом году. Но здесь, в Орле, выставка расширенная, помимо скульптуры представлены графические постеры – своего рода поиски решения визуальных тем уже в пластике.
– То есть Вы с Вашими коллегами по примеру передвижников объединились в выставочное товарищество, чтобы набрать объемы, с которыми не стыдно устроить экспозицию?
– Ну, наши отношения с коллегами преследуют не такую банальную цель. С Владимиром Лепешовым, например, мы после нашего ученичества – он, кстати, закончил прославленный Суриковский художественный институт, стажировались в творческой мастерской академика Владимира Ефимовича Цигаля и там крепко подружились. Вообще Владимир – мастер широкого, масштабного стиля. Он мне очень много дал в этом плане. Мне привычнее работать в знаке, в символе, а он знак растворяет, работает в суровом реализме, но абстрагирует форму до пластической цитаты. Сделать такое в реализме очень тяжело!
Думаю, самое главное в нашей общей творческой манере, то, что мы монументалисты. Монументалистов сейчас очень мало, так как это внутреннее ощущение формы дается от природы, или, если хотите, от Бога.
– А вот третий ваш коллега, Валентин Иванов, к сожалению, не приехавший в Орел. Кто он в вашей троице?
– Он ученик Володи пока. Но мы все, несмотря на возраст, приходим друг к другу, критикуем друг друга и тем помогаем себе расти. Вы думаете, что я вот так, сделав работу, влюбился в нее, что ли? Нет, порой даже ненавидишь свою работу, и, только исчерпав тему, успокаиваешься: всё, это максимальный вариант. Вот такая наша скульпторская доля!
«Вот у нас тут архитектурно образовалась унылая пустыня…»
Блуждая по выставке, на которой мне на мой варварский вкус особенно приглянулись своим изяществом и некой обманчивой объемностью работы как раз самого младшего из московских гостей Валентина Иванова, я наткнулся на местных скульпторов. Они так артистически обсуждали увиденное, что я решил откорректировать свой незамысловатый репортаж ценными впечатлениями маэстро Галины Князевой.
– Кто их трех скульпторов вам, Галина Александровна, ближе Вам по мироощущению?
– Очень интересно закомпонована композиция «Святые царственные Страстотерпцы» (расстрелянная семья Николая второго). Все грамотно. Очень украшают выставку постеры. Я сама делала в этих стенах экспозицию, и так как я еще и рисовальщик, понимала, что скульптура исторически предполагает, чтобы ее как-то украсили, задрапировали, включили в цвет и пространство картин.
Но вот некоторые работы Владимира Лепешова мне не очень понравились. Например, его крупные формы как-то композиционно распадаются. Скульптурные портреты исторических деятелей несколько рыхловаты и в этом много истерики. В случае головы царя – то ли это рельеф, то ли скульптура – невнятно! А вот Иоанн Кронштадтский очень декоративно подан.
Впрочем, не суть важно, что мне приглянулось, а что – нет, кому-то другому понравится – лишь бы это сопровождалось выставочными проектами и почаще! Ведь у нас скульптура мало представлена не только в замкнутых галереях. Она должна шагнуть на площади, облагораживать городское пространство, осваиваться в школах, в детских садах – а у нас там ее нет…
Вы думаете, в мастерских покупают скульптуру? Увы! Не приходят к нам меценаты и заботливые отцы города с вопросом: «Вот у нас тут архитектурно образовалась унылая пустыня… чтобы нам изменить?» Нет этого интереса. К глубокому сожалению.
Недавно я к донецким событиям сделала изваяние беременной беженки. Почему бы ее не поставить, например, в роддоме? И она бы особым образным языком говорила: «Женщины, берегите своих детей!» И ведь это финансово – не бог весть что! Материал, как здесь, – искусственные смолы.
А где высмеянный юмористами советский ампир? Все вот эти «женщины с веслом»? У нас открывают дворцы пионеров, спортивные залы, стадионы – почему там нет радующих глаз и воспитывающих красоту в людях скульптурных композиций? Хотя видите – у нас и наших коллег есть чем наполнить общественные места. Все со смыслом, с идеей, собственной русской историей и мировоззрением!
Что ж, адресаты красоты, ау! Скорей приходите новым взглядом посмотреть на измененную скульпторами реальность – может, познаете саму истину? Не все же: «Ин вино веритас» кричать…
Подписывайтесь на ОрелТаймс в Google News, Яндекс.Новости и на наш канал в Яндекс.Дзен, следите за главными новостями Орла и Орловской области в telegram-канале Орёлтаймс. Больше интересного контента в Одноклассниках и ВКонтакте.
